Коронавирус: история пандемий в тюрьме

«Поскольку пандемия COVID-19 наносит ущерб всему миру, тревога звучит и в тюрьмах», – сообщается в начале апреля в рамках инициативы Содружества по правам человека. А все потому, что тюрьмы являются средой высокого риска для болезней, где патогены легко передаются. Заключенные особенно уязвимы – новый коронавирус быстро распространяется в условиях переполненности. Ко всему прочему, во многих тюрьмах медицинское обслуживание ограничено, а уровень гигиены низкий. Усиленные режимы чистоты и досрочное освобождение заключенных в настоящее время рассматриваются правительствами всего мира.

Условия, аналогичные нынешним, были также подчеркнуты в конце 18-го века тюремным реформатором Джоном Говардом. Его жизнь была в основном посвящена посещению тюрем по всей Европе, осуждению их за хаотичное управление и негигиеничные условия. Руководство тюрем Говарда в Англии и Уэльсе (1777) сообщало о «меланхоличной хронике сырых, темных, безвоздушных камер, голодных заключенных, небрежных авторитетов, апатии, коррупции, болезнях и смерти». Тюрьмы были омрачены болезнями, связанными с грязью и перенаселенностью, включая «лихорадку» – или тиф – которые, по словам Говарда, уничтожили больше заключенных, чем были казнены во всех публичных казнях в королевстве.

Тюрьмы были легкой целью, так как смертельные вспышки холеры распространились по всему земному шару в течение пяти основных волн пандемии в течение 19-го века. По-видимому, возникшая в Индии, вторая пандемия азиатской холеры достигла Англии в 1832 году, и мы знаем из современной статистики, что она охватила многие тюрьмы, быстро распространяясь и приводя к высокой смертности среди заключенных, уже находящихся в плохом состоянии здоровья.

Дом исправления Уэйкфилда в Йоркшире сильно пострадал. Он сообщил о своем первом случае, когда заключенный Джеймс Петти заболел 24 июня 1832 года и скончался на следующий день. Холера свирепствовала в тюрьме в двух последовательных вспышках в 1832-33 годах, на долю которых приходилось 78 из 158 случаев в городе только за первую волну – 21 из которых, включая начальника тюрьмы, скончался. Переполненная тюрьма быстро освободила 75 заключенных, совершивших «банальные» преступления.

Только в 1854 году Джон Сноу установил, что холера – это болезнь, передающаяся через воду. Но задолго до этого, в 1833 году, была заменена система водоснабжения тюрьмы Уэйкфилд, которая была описана как «сильно загруженная животными и растительными веществами», а известь вымыта и обработана хлором. Несмотря на эти меры, в конце того же года болезнь снова стала распространяться среди заключенных, которые спали в одной большой камере. Треть заключенных были помещены в тюремный лазарет, а четверть больных холерой умерли.

По мере улучшения понимания причин болезней в течение 19-го века были проведены санитарные реформы, и новые советы по здравоохранению начали собирать статистические данные о смертности и заболеваемости, включая эпидемические заболевания. Реформы также включали активную программу строительства тюрем по всей Британии и ее империи. Сам Уэйкфилд был перестроен в 1847 году с более чем 700 отдельными камерами в соответствии с современным дизайном тюрьмы.

Новые статистические данные о колониальных тюрьмах показывают, что за 18 месяцев после создания в 1858 году одна треть осужденных, отправленных в исправительную колонию на Андаманских островах, умерла от дизентерии и диареи. В Нижней Бенгалии (Индия) десятки тысяч заключенных умерли от болезней в период с 1843 по 1867 год. Британские и ирландские заключенные на Бермудских островах скончались от желтой лихорадки в результате серии вспышек в первой половине 19-го века. Те, кто находился в тушах на Гибралтаре, были гораздо более восприимчивы к эпидемии холеры 1865 года, чем солдаты и гражданские лица. В большинстве колониальных районов, включая Маврикий во время эпидемий холеры 1819-20 и 1867 годов, заключенные были заняты уборкой улиц, перевозкой мертвых и уходом за больными.

Как и в Уэйкфилде, отсутствие социального дистанцирования в колониальных тюрьмах создало идеальную среду для передачи болезни. Системы водоснабжения часто были загрязнены, а камеры переполнены. В тюрьмах Великада и Слейв-Айленд на Цейлоне во время эпидемии холеры 1873-75 гг. чиновники также были обеспокоены распространением болезней из тюрем среди свободного населения. Как и в Уэйкфилде 40 лет назад, некоторые заключенные с низким уровнем риска, включая должников, были освобождены, что также произошло на Барбадосе.

Перспективы заключенного

В то время как опасности тюрем и тюремного заключения во время эпидемических вспышек стали предметом медицинских, административных и общественных дискуссий, современные сообщения заключенных редки. Но когда случился «грипп» в тюрьме Белфаста в конце октября во время второй волны пандемии 1918 года, там содержалось 150 ирландских националистов. Заболело более 100 человек. По иронии судьбы, эта когорта, возможно, была уязвимой, потому что, будучи политзаключенными, они имели привилегию объединения, как на своем фланге, так и на тренировках. Их письма, как правило, родственникам, многое раскрывают об опыте всех заключенных. Они были напуганы болезнью и особенно болезнью в тюрьме. Как писал Майкл Стэплтон:

«Насколько это возможно, мы все должны остерегаться паники; потому что это само по себе делает нас жертвами. Мы должны оставаться спокойными, крутыми и уверенными в себе. Хотя мы видели и помогли убрать некоторых наших товарищей на носилках».

Даже когда заключенные не были в середине вспышки, болезнь преследовала их жизнь в 1918 и 1919 годах, вызывая у них беспокойство за свои семьи на улице. И хотя гигиена и медицинская помощь улучшились во многих тюрьмах по всему миру, существует много резонансов между официальными ответами на COVID-19 и историческим лечением эпидемий в тюрьмах, в значительной степени потому, что многие тюрьмы остаются переполненными. Нынешний кризис также напоминает нам о том, насколько уязвимыми становятся создаваемые нами группы населения, когда распространяются эпидемические заболевания.