Миллион смертей от коронавируса: эксперты рассматривают ключевые вопросы

Пандемия достигла мрачной вехи: от COVID-19 скончался один миллион человек. В этот важный момент несколько экспертов из разных областей рассказали о своем видении проблемы коронавируса. Вот что они сказали:

Коннор Бэмфорд, научный сотрудник, вирусология, Королевский университет Белфаста

Как Sars-CoV-2 попал в популяцию людей?

Мы должны понять, как вирусы, подобные Sars-CoV-2, проникают в людей, если мы хотим остановить следующую пандемию, как мы это делаем с гриппом. Первоначально предполагалось, что он появился на оптовом рынке морепродуктов Хуанань в декабре 2019 года, но у самого раннего пациента не было связи с рынком, предполагая, что вирус появился раньше. Как это случилось?

Фото: https://www.vaticannews.va/

С момента первоначальных исследований появления коронавирусов Sars в 2002 году подковоносные летучие мыши в Юго-Восточной Азии были замешаны в качестве резервуарных хозяев, а вирус (RmYN02), который очень похож на Sars-CoV-2, уже был обнаружен у летучих мышей. Однако аналогичные вирусы также были обнаружены у ящеров, что повышает вероятность того, что Sars-CoV-2, возможно, не перешел непосредственно с летучей мыши.

Кроме того, Sars-CoV-2 уже распространился на кошек, собак, тигров и норок, а для Sars-CoV-1 (вирус, вызвавший эпидемию Sars в 2002–2004 гг.) в качестве промежуточных хозяев выступили выращиваемые на фермах циветты и енотовидные собаки, перенос вируса летучих мышей в непосредственной близости к людям. Возможно, что Sars-CoV-2 является универсальным вирусом, способным распространяться среди широкого круга видов.

С увеличением контактов между людьми и дикой природой зоонозы становятся все более серьезной угрозой. Надо быть бдительными. Важным шагом сейчас является выяснение событий, которые привели Sars-CoV-2 от летучей мыши к человеку.

Сара Кэдди, научный сотрудник отделения вирусной иммунологии Кембриджского университета

Как мы можем узнать, защищен ли кто-то от Sars-CoV-2?

Иммунный ответ на инфекцию Sars-CoV-2 направлен на устранение вируса из организма. Во многих исследованиях тщательно описаны различные стадии иммунного ответа после первоначального заражения. Но мы не знаем, какие аспекты иммунитета важны для предотвращения повторных инфекций, и каковы относительные роли различных типов антител или важность различных субпопуляций Т-клеток.

Поэтому важной целью иммунологического исследования Sars-CoV-2 является определение того, какой иммунный компонент (или компоненты) может показать, что человек защищен от будущей инфекции. Такой маркер можно было бы назвать «коррелятом защиты».

Возможность измерить точный коррелят защиты была бы ценной по двум причинам. Во-первых, он может сказать нам, может ли кто-то, кто выздоровел от COVID-19, заразиться повторно. Во-вторых, определение легко измеримого коррелята защиты было бы полезно для испытаний вакцины – это могло бы ускорить оценку эффективности вакцины.

Фото: https://severpost.ru/

Однако выявление хороших коррелятов защиты для других коронавирусов оказалось чрезвычайно трудным. Ранее полезные результаты были получены только при экспериментальном заражении добровольцев вирусами. Первые исследования заражения человека Sars-Cov-2 должны начаться в начале следующего года, поэтому есть надежда, что это позволит быстрее найти корреляты защиты.

Дерек Гатерер, преподаватель и научный сотрудник Института социального будущего, Ланкастерский университет

Как мы можем объяснить крайние географические различия в показателях смертности от COVID-19?

Кумулятивная смертность от COVID-19 на миллион населения (dpm) очень неравномерно распределена по Европе: от 7 dpm в Словакии до 856 dpm в Бельгии. Группа относительно слабо затронутых стран простирается от Финляндии на юг до северных Балкан. Подобные очаги низкой смертности от COVID-19 есть и на других континентах, особенно в странах Юго-Восточной Азии. Может ли население стран с низкой смертностью иметь некоторый перекрестный иммунитет к Sars-CoV-2, вызванный недавним воздействием другого коронавируса? Очевидными кандидатами являются более легкие коронавирусы «простуды»: 229E, NL63, OC43 или HKU1.

Намек на то, что это может быть так, дается наблюдением, что антитела от исходных пациентов с Sars 2003 года имеют некоторое связывание с коронавирусами 229E, NL63 и особенно OC43. Но сезонным коронавирусам и сезонным респираторным инфекциям, не связанным с гриппом, уделялось так мало внимания, что соответствующие клинические полевые данные крайне скудны и часто устарели (например, у трети жителей Гамбурга были антитела к коронавирусу OC43 в 1975 году или 58% венгров, отобранных пятью годами позже).

Нам срочно нужны дополнительные лабораторные исследования, чтобы понять, насколько коронавирусы перекрестного иммунитета передают друг друга, в то время как популяционные исследования необходимы для определения распространенности антител к коронавирусу не только к Sars-CoV-2, но и к его более умеренным, но потенциально значимым родственникам. Серология – исследование распространенности антител – долгое время была Золушкой вирусологии по сравнению с более гламурным миром секвенирования генома, но ее значение и последствия ее игнорирования теперь становятся очевидными.

Фото: https://theconversation.com/

Энн Мур, старший преподаватель биохимии и клеточной биологии, Университетский колледж Корка

Каким будет успех вакцины в краткосрочной и долгосрочной перспективе?

Завершение пандемии COVID-19 требует идентификации и производства безопасной и эффективной вакцины и последующей глобальной кампании иммунизации.

Вакцины-кандидаты против Sars-CoV-2 были быстро разработаны на основе многолетних усилий по разработке вакцины. Беспрецедентный и значительный вклад глобального финансирования в усилия по созданию пандемической вакцины может лишь выиграть так много времени для успеха или неудачи испытаний. Для успешного испытания необходимо, чтобы вирус циркулировал в сообществе, чтобы мы могли определить, сколько вакцинированных людей (по сравнению с теми, кто получает плацебо) заразились. Краткосрочный успех покажет, что безопасная вакцина обеспечит как минимум 50% защиту. И если мы видим краткосрочный успех, как выглядит долгосрочный успех?

Самый большой вопрос: какова продолжительность защиты? Если это недолго, то как мы можем вернуть иммунитет к защитному уровню? Как нам это выяснить, не полагаясь на традиционный эмпирический подход? Если нет краткосрочного успеха, то как мы можем гарантировать, что глобальные обязательства сохранятся для предотвращения того, чтобы вакцины Sars-CoV-2 оказались в той же ситуации, что и прекращенные усилия по вакцинации против Sars? Будет еще одна пандемия; нам нужно долгосрочное видение и приверженность, чтобы добиться успеха в краткосрочной перспективе.

Фото: https://static.nationalgeographic.nl/

Сьюзан Мичи и Роберт Уэст, профессора психологии здоровья, UCL

Как безопасное для COVID поведение может укорениться в жизни людей?

Похоже, COVID-19 останется с нами в обозримом будущем. Нам всем придется принять ряд моделей поведения, чтобы не заразиться или не заразить других. Мы знаем, что это такое: вопрос в том, как они могут стать частью нашей жизни? Поведение включает в себя:

• большее физическое расстояние от других;
• ношение набора COVID (маска для лица, дезинфицирующее средство для рук и салфетки), когда мы находимся вне дома;
• правильное ношение маски для лица в общественных помещениях и безопасное хранение или утилизация;
• дезинфекция рук и поверхностей после возможного загрязнения;
• никогда не прикасаться к нашим глазам, носу или рту, если мы не знаем, чисты ли наши руки;
• избегать или оставлять небезопасные ситуации, например, плохо вентилируемые внутренние помещения, где много людей;
• вакцинация;
• оставаться дома и проходить тестирование, если у нас есть симптомы.

Задача состоит в том, как обеспечить их масштабное внедрение и поддержание в течение долгого времени, другими словами, встроить их в жизнь людей как распорядок дня и привычки. Это требует понимания того, что поддерживает и меняет поведение человека. Нам необходимо вооружить людей навыками для разработки распорядков, которые со временем могут превратиться в привычки, предоставить время, а также социальную и экологическую поддержку для достижения этой цели и мотивировать их использовать эти возможности.

Фото: https://basic-tutorials.de/

Дэвид Хантер, Ричард Долл, профессора эпидемиологии и медицины Оксфордского университета

Каков полный спектр последствий заражения COVID-19 для здоровья?

Теперь у нас есть надежные данные о смертях от инфекции COVID-19, которые показывают удивительное увеличение риска смерти с возрастом. Это контрастирует с эпидемией гриппа H1N1 2009 года, когда пожилые люди пострадали относительно меньше, и напоминает нам, что нам еще предстоит узнать об этом вирусе гораздо больше.

Хотя основное внимание уделяется смертям, небольшие исследования выживших после COVID-19 и выписанных из больниц, показывают, что многие из них не вернулись к своему исходному состоянию здоровья. Мы мало знаем о «затяжном COVID» среди тех, кому не требовалась госпитализация, несмотря на многочисленные отдельные сообщения о повторяющихся приступах лихорадки, усталости и многих других симптомов.

Последующее наблюдение за пациентами с COVID-19 предполагает наличие доказательств повреждения сердца, легких и других органов, которое может вызвать проблемы в будущем, и есть некоторые свидетельства того, что это может быть правдой даже для пациентов с легкими симптомами. Многие вирусные инфекции могут вызывать недиагностированную патологию, но тяжелые долгосрочные последствия относительно редки. Однако, если эти эффекты более характерны для COVID-19, то исключительное внимание к смертям означает, что мы не будем рассматривать ни полные издержки, связанные с неспособностью контролировать эпидемию, ни все преимущества от этого.

Исследования начались среди пациентов после выписки из больницы. Нам срочно нужны хорошо контролируемые исследования среди большинства инфицированных, которые не нуждались в госпитализации, в случае, если мы видим только верхушку айсберга COVID.