Латинская Америка: неравенство и политическая нестабильность преподают уроки для остального мира

В своей знаменательной речи о социальной мобильности в 2013 году тогдашний президент США Барак Обама самым суровым образом предостерег от проблемы растущего неравенства:

«Сочетание тенденций роста неравенства и снижения мобильности представляет собой фундаментальную угрозу ... нашему образу жизни».

Он имел в виду в первую очередь Америку, где доля дохода 1% самых богатых людей почти удвоилась с 1980 по 2015 год. Но в равной степени он мог бы говорить о Польше, Великобритании или ряде других богатых стран. COVID-19 только усугубил ситуацию. Пандемия позволила мировой элите быстро увеличить свое богатство – в некоторых случаях в огромных количествах – в то время, когда многие люди потеряли работу.

Фото: https://news.un.org/

В ближайшие годы все может стать намного хуже. Чтобы понять, как и почему, стоит взглянуть на Латинскую Америку, один из самых неравноправных регионов мира. Это очевидно при использовании коэффициента Джини (показатель распределения доходов, который изменяется от 0 для наиболее равной ситуации до 1 для полного неравенства. Особенно разительны различия между Латинской Америкой и Восточной Европой и Центральной Азией.

В недавно опубликованной книге «Цена неравенства в Латинской Америке» автор показывает социальные, политические и экономические последствия концентрации богатства и доходов в долгосрочной перспективе. Более века Латинская Америка переживала разрушительное сочетание высокого неравенства, низких экономических показателей и слабых политических институтов. Это способствовало сохраняющейся политической нестабильности и социальному недовольству. Небольшая элита, которая все еще контролирует значительную долю земли и богатства, имела ограниченные стимулы для повышения производительности или инвестирования в новые секторы экономики. Зачем им переходить в рискованные сектора или тратить деньги на инновации, если они получают большую прибыль от деятельности с низкой конкуренцией? Элита также отказалась поддерживать качественное государственное образование для всех.

В результате страны Латинской Америки, такие как Бразилия и Мексика, страдают от нехватки хорошо оплачиваемой работы в гораздо большей степени, чем более богатые страны. На протяжении большей части 20-го века экономическая деятельность концентрировалась на крупных плантациях и капиталоемкой обрабатывающей промышленности, что создавало ограниченную формальную занятость. Большинство рабочих имели низкооплачиваемую работу, которая не обеспечивала доступа к социальным пособиям.

Неолиберальный пакет, внедренный в регионе с конца 1980-х годов, мало чем помог. Экономическая элита, состоящая из людей (обычно мужчин) с большим состоянием, политическими связями – или и тем и другим – получила выгоду от приватизации государственных компаний. О перемещении рабочих мест из США в Мексику написано много, но правда в том, что большое количество мексиканцев по-прежнему работают в неформальном секторе и получают заработную плату ниже черты бедности.

Отсутствие экономического динамизма во многом связано с контролем над политикой со стороны 1% самых богатых. Они успешно добивались низких налогов, особенно в отношении личных и корпоративных доходов. Большинство стран Латинской Америки никогда не тратили достаточно средств на здравоохранение и образование, и уделяли слишком много внимания программам для богатых. До 2000-х годов поддержка университетов и больниц была высокой, а расходы на дошкольное образование и сельские поликлиники были недостаточными.

Фото: https://ru.versiontravel.com/

Учитывая все это, неудивительно, что граждане неоднократно поддерживали политиков-популистов. Лидеры, в том числе Хуан Доминго Перон в Аргентине в 1940-х и 1950-х годах или, в последнее время, Уго Чавес в Венесуэле, обещали предоставить хорошие рабочие места и адекватные социальные льготы не только бедным, но и значительным слоям изолированного среднего класса. Эти лидеры с энтузиазмом поддерживали перераспределение богатства, но их политика часто была неустойчивой и не могла по-настоящему противостоять власти 1% самых богатых.

В конечном итоге неравенство создало порочный круг. Большой разрыв в доходах между бедными и богатыми является одной из движущих сил насилия, одной из причин того, что Латинская Америка является регионом с самым высоким уровнем убийств в мире. Насилие сосредоточено в районах с низким доходом, вызывая беспокойство и личную незащищенность и препятствуя притоку инвестиций, которые могут создать рабочие места и улучшить качество услуг.

Некоторые из тех же проблем неравенства становятся все более очевидными в других частях мира. Избрание Дональда Трампа в США и Brexit в Великобритании отразили растущее недовольство существующим положением вещей среди значительной части населения, которая выступала против растущего влияния экономической элиты и того, что они считали уменьшением экономических возможностей для таких людей, как они. Опыт Латинской Америки показывает, что в будущем ситуация может легко ухудшиться, поскольку разрыв в доходах консолидируется и этому становится все труднее противостоять.