В первый раз, когда я преодолел явный ужас концепции смерти и задумался, на что может быть похож опыт умирания, мне было около 15. Я только что открыл для себя ужасные аспекты Французской революции и то, как головы были аккуратно отрезаны от тела гильотиной. Слова, которые я помню до сих пор, были последними словами Жоржа Дантона 5 апреля 1794 года, который якобы сказал своему палачу: «Покажи мою голову народу, она стоит того, чтобы ее увидеть». Спустя годы, став когнитивным нейробиологом, я начал задаваться вопросом, в какой степени мозг, внезапно отделившийся от тела, все еще может воспринимать окружающую среду и, возможно, думать.
Фото: https://pokoy.by/
Дантон хотел показать свою голову, но мог ли он видеть или слышать людей? Был ли он в сознании хотя бы на мгновение? Как отключился его мозг?
14 июня 2021 года мне резко напомнили об этих вопросах. Я отправился в Марсель, Франция, когда моя мать вызвала меня в Авиньон, потому что мой брат был в критическом состоянии через несколько дней после того, как ему внезапно поставили диагноз неизлечимая стадия рака легких. Но когда я приземлился, мне сказали, что мой брат скончался четыре часа назад. Через час я нашел его совершенно неподвижным и красивым, его голова была слегка повернута набок, как будто он был в состоянии глубокого сна. Только он уже не дышал и был холоден на ощупь.
Как бы я ни отказывался в это верить в тот день и в последующие несколько месяцев, необычайно яркий и творческий ум моего брата улетучился, испарился лишь для того, чтобы остаться ощутимым в оставленных им произведениях искусства. И все же, в последний момент, когда мне дали провести с его бездыханным телом в больничной палате, я почувствовал желание поговорить с ним.
И я это сделал, несмотря на 25 лет изучения человеческого мозга и прекрасное знание того, что примерно через шесть минут после остановки сердца и прекращения кровоснабжения мозга мозг, по сути, умирает. Затем ухудшение достигает точки невозврата, и ядро сознания – наша способность чувствовать, что мы здесь и сейчас, и признавать, что мысли, которые у нас есть, являются собственными – теряется. Могло ли остаться что-то от разума моего любимого брата, чтобы слышать мой голос и генерировать мысли через пять часов после его смерти?
Были проведены эксперименты в попытке лучше понять сообщения людей, переживших клиническую смерть. Такое событие было связано с внетелесными переживаниями, чувством глубокого блаженства, призывом, видением света, сияющего наверху, но также и глубокими вспышками беспокойства или полной пустоты и тишины. Одним из ключевых ограничений исследований, изучающих такие переживания, является то, что они слишком много внимания уделяют природе самих переживаний и часто упускают из виду предшествующий им контекст.
Некоторые люди, подвергшиеся анестезии в хорошей форме или попавшие в аварию, приведшую к мгновенной потере сознания, не имеют особых оснований испытывать глубокую тревогу, поскольку их мозг начинает отключаться. Наоборот, тот, кто имеет длительную историю серьезной болезни, может с большей вероятностью получить тяжелую поездку.
Фото: https://grippua.com.ua/
Нелегко получить разрешение на изучение того, что на самом деле происходит в мозгу в последние моменты нашей жизни. Но в недавней статье исследовалась электрическая активность мозга у 87-летнего мужчины, получившего травму головы при падении, когда он скончался после серии эпилептических припадков и остановки сердца. Хотя это была первая публикация таких данных, собранных во время перехода от жизни к смерти, статья весьма спекулятивна, когда речь идет о возможных «душевных переживаниях», сопровождающих переход к смерти.
Исследователи обнаружили, что некоторые мозговые волны, называемые альфа- и гамма-волнами, меняют структуру даже после того, как кровь перестает поступать к мозгу. «Учитывая, что перекрестная связь между альфа- и гамма-активностью участвует в когнитивных процессах и воспроизведении памяти у здоровых людей, интересно предположить, что такая активность может поддерживать последнее «воспоминание о жизни», которое может иметь место в предсмертном состоянии.
Однако такая связь не редкость в здоровом мозгу — и не обязательно означает, что жизнь проносится перед глазами. Более того, исследование не дало ответа на мой основной вопрос: сколько времени требуется после прекращения подачи кислорода в мозг, чтобы исчезла необходимая нервная активность? В исследовании сообщалось только об активности мозга, зарегистрированной в течение примерно 15 минут, в том числе через несколько минут после смерти.
У крыс опытами установлено, что через несколько секунд теряется сознание. И через 40 секунд подавляющее большинство нейронной активности исчезло. Некоторые исследования также показали, что это отключение мозга сопровождается выбросом серотонина, химического вещества, связанного с возбуждением и чувством счастья. Но как насчет нас? Если людей можно реанимировать через шесть, семь, восемь или даже десять минут в крайних случаях, теоретически могут пройти часы, прежде чем их мозг полностью отключится.
Я столкнулся с рядом теорий, пытающихся объяснить, почему жизнь мелькает перед чьими-то глазами, когда мозг готовится к смерти. Возможно, это совершенно искусственный эффект, связанный с внезапным всплеском нейронной активности, когда мозг начинает отключаться. Может быть, это последнее средство, защитный механизм организма, пытающийся преодолеть неминуемую смерть. Или, может быть, это глубоко укоренившийся, генетически запрограммированный рефлекс, удерживающий наш разум «занятым», когда разворачивается самое тревожное событие всей нашей жизни.
Фото: https://www.kp.ru/
Моя гипотеза несколько иная. Возможно, наше самое существенное экзистенциальное стремление — понять смысл собственного существования. Если это так, то видение жизни, проносящейся перед глазами, может быть нашей последней попыткой – какой бы отчаянной она ни была – найти ответ, неизбежно ускоренный, потому что у нас мало времени.
И независимо от того, добьемся ли мы успеха или создадим иллюзию того, что мы сделали, это должно привести к абсолютному умственному блаженству. Я надеюсь, что будущие исследования в этой области, с более длительными измерениями нейронной активности после смерти, возможно, даже с визуализацией мозга, обеспечат поддержку этой идеи — будут ли они длиться минуты или часы, ради моего брата и ради всех нас.
Автор: Гийом Тьерри, профессор когнитивной неврологии Бангорского университета