«Белая тайга», «Твой конвой», «Свеча уркагана»… кому из бывалых воров не были знакомы эти выражения? Но спетые проникновенным хрипловатым, каким-то «своим», голосом, они буквально взорвали блатной мир. Она была из того, другого мира, она была своей суровым людям с наколками и своими понятиями. Так считал и один из криминальных авторитетов, приехавший к ней домой сразу после «звонка» - забыв о воровских «приличиях», предложивший ей «руку и сердце». Это одна из многих красивых, но грустных историй в её красивой, но короткой… легенде.
Рассказывают, как после одного из концертов, незнамо как пробравшийся в закулисье поклонник вдруг полез к певице обниматься. Каждый исполнитель любит и ценит своих фанатов, но татуированный парнишка «зашел не с того краю» - «поехали, мол, бикса, покатаемся – покажу тебе небо в алмазах». Катя Огонек коротким жестом остановила бросившихся на выручку охранников и, обернувшись к «синему», коротко и предельно «по-пацански» объяснила кавалеру – кто он есть по жизни и куда в данный момент может пройтись пешим ходом. Опешивший «блатарь», даже отступив на шаг, уважительно произнес: «Б-я буду, если ты не из «наших». И ретировался, даже забыв вручить певице букет цветов, что был у него в руках.
Кристина Пенхасова, Кристина Пожарская-Богданова, Маша Ша, Катя Огонёк – нет, это не воровские клички какой-нибудь «Соньки», это вехи деятельности певицы, слушая которую, пускали скупую слезу матёрые, убелённые сединами воры. Скромная девчушка из черноморского поселка, едва не ставшая «балеткой», на сцене она появилась, словно ниоткуда, и выразительным хрипловатым тембром запела про «белую тайгу» и «жестокий конвой» - то, что в «девяностых» стало «хлебом» для многих артистов. Но петь такие песни должна минимум «девчонка с нашего двора», а ещё лучше настоящая «воровайка»-самоучка - но никак не выпускница хореографической школы. Это сейчас всё намного проще – важнее имиджа нет ничего – тогда, в девяносто пятом, когда Катя Огонёк только «родилась» и ещё не была «брендом» блатного женского шансона, ее не поняли бы.
Когда Катя Огонёк дошла до той степени популярности, когда за ней начали гоняться репортеры - весь мир «любителей шансона» услышал то, что услышать и хотел. «Да, отбывала наказание в местах лишения свободы. Я была молодой и совершила глупость – тяжело вспоминать о тех временах, в которые у меня были планы, и вдруг, тюрьма». Люди услышали, люди приняли – да, она была «там», она знает, о чем поёт. Хотя ведь толком никто не знал – за что, сколько и где сидела Катя Огонёк: одни говорили – на машине человека сбила, другие – что моторную лодку с речной пристани угнала, третьи «точно знали», что это было превышение пределов самообороны.
Псевдоним «Огонек» певице придумал один из известных в то время российских шансонье, который как раз создавал новый проект в жанре шансон и услышал в ней то, что «цепляет за душу». С его подачи легенда певицы и пошла в народ. И уже после выхода первого альбома «Белая тайга» успех был такой, что Кате ничего не оставалось, как стать зечкой, чьи песни попали в этот диск «прямо из тюрьмы». Тогда на всю страну гремел бывший «арестант» Александр Новиков, но - то мужчина. А тут девчонка… В стране, где едва ли не каждый третий сидел – актуальней не придумаешь. В том числе, и для увеличения кассовых сборов.
Правда, красивая воровская легенда едва не вышла боком, как продюсерам, так и певице. В интервью, в письмах, во время концертов, каждый второй вопрос был на тему: «все-таки сидела или не сидела?». А ведь еще были гастроли в местах не столь отдаленных. А уж там народ не так-то просто провести красивой сказкой. Да и не только в зонах, но и на обычных концертах среди ее слушателей было немало бывших зеков с солидным тюремным стажем и даже воров в законе. Прожжённые уголовники сразу видели, что Катя не «нюхала кислого смрада тюремной хаты».
Случалось, что криминальные авторитеты даже «предъявляли» продюсерам: «Вы что нас - за «лохов» держите? Катя ваша не сидела - это видно за милю! Зачем фуфло толкаете?!». Уже даже стало попахивать наездом «братвы», которая могла спросить «по понятиям». Пришлось продюсерам давать обратный ход – раскрывать «карты». Мол, Катя лишь играет роль прожжённой зечки и на сцене проживает всю её жизнь, её горести и радости, и просто со временем вжилась в эту роль, в эту легенду. Правда, скорее всего, здесь стоит говорить о том, что это не человек вжился в легенду, а легенда в человека.
Мы привыкли – у звезды есть все: деньги, квартиры, загородные дома, дорогие машины… Однажды, уже после смерти певицы, по одному из телеканалов показали Катино жилье. Ничего, кроме шока, картинка не вызвала – «блатхата», «бомжатник», «клоповник» - других слов просто не находилось. Будучи востребованной, звезда шансона умерла нищим человеком. Как выяснилось, зарабатывала певица для других – а дочери не смогла оставить в наследство хотя бы какую-нибудь «однушку».
По мнению многих людей, знавших певицу, её постоянно и откровенно обманывали. Гонорары певицы куда-то таинственным образом испарялись. Кроме того, часто Катя Огонек работала за гораздо меньшие деньги, чем ей полагалось – словно начинающая «певичка». Из неё просто выжимали все соки, пользуясь тем, что ей самой нравилось работать на износ. А в жизни Кате порой приходилось занимать денег у тех же продюсеров, чтобы в редкий выходной день сводить куда-нибудь маленькую дочурку. Да о чём говорить, если после её смерти звезду шансона не на что было похоронить. Собирали с миру по нитке. Говорят, что в общую «копилку» положили и те, кто хорошо в свое время на певице «наварился». Причем, ничего не боясь – сама Катя не разбиралась и не хотела разбираться в финансовых вопросах, оставляя их на своих, как ей казалось, друзей.
Не один человек, из тех, кто близко знал певицу, говорил, что Катю погубила концертная гонка и нездоровый образ жизни. Но чувствовалось, что во время многочисленных «посиделок» она отдыхала от утомительной звездной жизни, чувствовала себя, «как рыба в воде», наливая сама и не отказывая наливающим. Просто таких «наливающих» было безмерно много.
По слухам, даже её гражданский супруг, занимавшийся в то время её концертной деятельностью, не прочь выпить сам, поощрял стремление жены заглушить усталость или какие-то неудачи рюмкой-другой. Человеку, забывшему, что такое работа, очень нравилась роль директора известной певицы – он завел знакомства со многими влиятельными людьми, получил возможность держать в руках большие деньги. А хотелось ещё больше – и он жал и жал на Катю: пой, пой, пой. А если она пробовала возражать или отказываться, доставал из бара бутылку и рюмку.
Жадность концертного директора дошла до того, что, когда Катя уже была в реанимации, по сути, умирала, он чуть не валялся в ногах у врачей: «Поставьте мне её на ноги как можно быстрей!». Со стороны - мольбы любящего мужа, а так, зная – что по чём… В общем, через пару дней Кате надо было ехать на концерты, которые уже были проплачены и «директор» получил на руки «наличку» от организаторов – «ну, очень уважаемых людей». Могли возникнуть осложнения.
Катя умерла прямо накануне этих концертов и, только уважение тех «уважаемых людей» к творчеству певицы спасло её мужа-директора от «проблем». Иначе ему пришлось бы, помимо денег за контракт, возвращать крупную «неустойку». Проще говоря, в память о покойной его не стали «ставить на бабки».
А умирала звезда шансона тяжело. Когда певицу в тяжелом состоянии привезли в больницу, ей поставили предварительный диагноз «цирроз печени». Потом «передумали» - перевели в кардиологию. А когда мать певицы зашла в палату к только что умершей дочери, чуть не упала в обморок, увидев, насколько за короткое время страшная отёчность изменила внешность умершей дочери. «Больше похоже на асфиксию, чем на остановку сердца. Они ведь даже не пытались её спасти – возили из отделения в отделение…», – со слезами на глазах говорила мама Кати. А отец, сжимая кулаки, сказал, как отрезал: «Её убили. Не ножом, не пулей – её убили, заставляя жить так, как она жила». А ведь могла остаться простой южной девчонкой с музыкальными задатками – да «северная романтика» оказалась сильней… А там столько не допето…